Д-р Энрико Сторти - директор отделения анестезии и интенсивной терапии/координатор отделения неотложной помощи в больнице Маджоре в Лоди, Италия, недалеко от Милана. Лоди сильно пострадала от пандемии COVID-19, и доктор Сторти находится на передовой, лечит пациентов и помогает сдерживать вспышку.
17 марта главный врач FUJIFILM Sonosite Дику Мандавия, доктор медицинских наук, взял интервью у доктора Сторти, чтобы лучше понять клиническую ситуацию в Италии. Это интервью можно найти на сайте на странице ресурса COVID-19 компании Sonosite, или вы можете прочитать полную расшифровку. В дополнение к этому интервью мы задали доктору Сторти несколько дополнительных вопросов, а также посоветовали, что общество может сделать для своих местных больниц.
Как жители Италии переживают этот кризис?
В самом начале людям говорили, что вспышка не так критична, что это не так важно, что Китай далеко и так далее. Когда я общался с политиками и с другими, более крупными больницами, я сообщал о том, что происходит здесь. В самом начале они мне не поверили, потому что это было слишком. Это было просто слишком, мои слова казались им невероятными.
В конце концов, они прислали сюда человека, чтобы он посмотрел, что происходит. Этим человеком оказался мой друг, опытный врач реанимации. Я показал ему отделение неотложной помощи, отделение шаговой доступности, другие отделения больницы и мою палату интенсивной терапии. Мы вернулись в наше отделение, к нашим журналистам, и он встретился со всеми ключевыми лицами, принимающими решения в нашей больнице. Он начал плакать. Он был, поверьте мне... ему 55 лет, как и мне, и он абсолютно компетентный специалист, и он сказал мне: "Это то, чего я никогда не видел в своей жизни. Невероятно, что такое может произойти в Италии".
После этого доклад был передан ключевым лицам, принимающим решения в нашем регионе (Ломбардия), и нашим политикам в Риме. К тому времени ситуация была четко обрисована. День ото дня истинные цифры заражения становились все хуже. Итальянский народ изменил скорость своей реакции. Теперь вы знаете, что мы находимся в своего рода военном сценарии. Никто не может выйти на улицу, все школы и бары полностью закрыты.
Сейчас итальянцы делают все возможное. Они сотрудничают, так что поверьте мне, вчера и сегодня утром в Милане было совершенно пусто, никого не было. Ни машин, ничего по дороге в больницу. Так что я думаю, что теперь очень хорошо видно, с чем мы боремся.
Помимо финансовой помощи, какими еще способами правительство и администрация больницы помогли вам адаптироваться к кризису?
Я думаю, что это было очень важно, потому что наконец-то они четко поняли, что это важно для нашей страны, важно для Европы, важно для всего мира. Поэтому ясно, что мы боремся с чем-то, что заслуживает действительно огромных инвестиций. И опять же, позвольте мне сказать, что все здесь, в Италии, имеют четкое представление о том, каковы будут реальные последствия, финансовые последствия для нашей экономики, для наших больниц и для нашей системы здравоохранения.
Но если быть искренним, я думаю, что здесь, в Италии, правительство полностью поддерживает то, что делают врачи, эпидемиологи и все, кто участвует в этой рабочей группе. Так что позвольте мне сказать, что теперь нам несложно просить о нужных вещах и гораздо проще получить надлежащую поддержку.
Что можно было сделать иначе в начале этих трех или четырех недель, чтобы улучшить ситуацию?
С самого начала все врачи четко понимали, что это ситуация, которая была совершенно неизвестна. И я думаю, что более или менее все наши врачи сразу поняли, что мы не можем продолжать работать так, как привыкли. Например, в отделении неотложной помощи мне теперь помогает кардиолог, а хирурги полностью прекратили плановые процедуры - не только в моей больнице, но и во всей Италии. Поэтому хирурги, например, помогают в отделении неотложной помощи всем остальным пациентам, за которыми они не привыкли ухаживать. Они четко поняли, что теперь врач - это врач, а не кардиолог, интенсивист или невролог.
К примеру, у нас есть более или менее 250 коек только для пациентов с положительными анализами - не интенсивных коек, не реанимационных коек и не ступенчатых коек. Мы построили эти новые помещения с нуля, потому что раньше их просто не было. Мы привлекли всех врачей, способных позаботиться об этих пациентах. И неважно, ортопед вы или кардиолог, хирург или сердечно-сосудистый хирург. Кто бы ни был в состоянии оказать помощь, они полностью готовы к дежурству. Это касается и медсестер. Медсестры, которые пришли из нефрологического отделения, теперь работают в отделении интенсивной терапии. Все, кто может внести свой вклад, работают на местах. Они на передовой.
Что может сделать обычный человек, не имеющий прямого отношения к медицинскому сообществу, чтобы поддержать свою местную больницу?
Я думаю, что сейчас важно, чтобы они были готовы оставаться дома. Потому что оставаться дома - единственный способ уменьшить распространение коронавируса. Теперь это мантра в Италии. Поэтому все, и правительство, и фабрики, и школы, и учителя, и актеры, вносят свой вклад, говоря всем оставаться дома.
Прямо перед этим разговором с вами я записал небольшой ролик с помощью итальянской армии. В этом ролике мы с армейским лейтенантом говорим: "Мы делаем здесь все, что в наших силах. Мы сражаемся здесь. Мы работаем как одна команда, армия и врачи госпиталя. Если вы хотите помочь, внести свой вклад и облегчить нашу работу, пожалуйста, оставайтесь дома."
Также большое количество людей оказывают финансовую поддержку анонимно, спонтанно. Так что это еще один способ внести свой вклад. Но сейчас самое главное - остановить вспышку вируса, оставаясь дома.
Это очень здравый совет. Я думаю, американцы начинают просыпаться к этому.
Но дело не только в Америке. Два дня назад я участвовал в конференции Общества реаниматологов Великобритании. Я был единственным иностранным докладчиком. И там были врачи, которые абсолютно обеспокоены тем, что произойдет. Но с точки зрения политиков ситуация была довольно запутанной. И мое послание было таким: "Пожалуйста, будьте осторожны. Если наши эпидемиологи делают правильный прогноз, то вы опережаете Италию на 10, 15 дней. То есть, у вас есть 10-15 дней, чтобы подумать о том, что вы собираетесь делать. Пожалуйста, используйте это время, чтобы принять серьезность ситуации и понять, что такая ситуация, вероятно, произойдет и в вашей стране. И если вы не будете хорошо подготовлены, то в Великобритании, как и в Италии, как и во Франции или Германии, будет полный бардак."
Вы использовали социальные сети, включая LinkedIn, для рассылки статей. Есть ли у вас какие-либо соображения по поводу того, какую роль социальные сети могут сыграть в борьбе с COVID-19? Есть ли вещи, которые вы рекомендуете людям делать в Twitter, LinkedIn, Facebook или других социальных сетях?
Вы знаете, что социальные сети играют потенциально фантастическую роль, но могут и навредить. Поэтому в социальных сетях вы всегда должны обращаться к медицинским экспертам. Пожалуйста, избегайте людей, которые не имеют титулов, не играют никакой роли и не могут дать прозрачного и правильного сообщения. Итак, социальные сети должны быть и потенциально являются очень важным инструментом, но, опять же, должны использоваться очень осторожно. И если вы пишете что-то в социальных сетях, вы должны нести ответственность за то, что вы пишете или записываете.
Еще какие-нибудь мысли, которыми вы хотели бы поделиться?
По моему скромному мнению, главная мысль заключается в том, что вы должны перестроить свои методы работы, когда вы находитесь в ситуации массового поражения, как это происходит сейчас. Вы должны делать разные вещи. Ультразвук - это гибкий инструмент у постели больного, и он ценен не только для диагностики, но и для мониторинга состояния пациента. И это еще одна важная вещь, когда вы владеете ультразвуком, с точки зрения оказания медицинской помощи. Это очень, очень эффективно меняет ваш подход к работе. Потому что здесь я видел многих людей, которые делали разные вещи только потому, что у них в руках был датчик. Так что, как вы уже сказали, было проще изобрести новую должность, когда у вас есть аппарат УЗИ. И ультразвук - идеальный инструмент для этого. Вот какое послание я хотел бы передать.